Неточные совпадения
Весной-то да летом хорошо по
земле ходить,
земля ласковая, трава бархатная; пресвятая богородица цветами осыпала поля, тут тебе радость, тут ли сердцу
простор!
Хотя снега в открытых степях и по скатам гор бывают мелки, потому что ветер, гуляя на
просторе, сдирает снег с гладкой поверхности
земли и набивает им глубокие овраги, долины и лесные опушки, но тем не менее от такого скудного корма несчастные лошади к весне превращаются в лошадиные остовы, едва передвигающие ноги, и многие колеют; если же пред выпаденьем снега случится гололедица и
земля покроется ледяною корою, которая под снегом не отойдет (как то иногда бывает) и которую разбивать копытами будет не возможно, то все конские табуны гибнут от голода на тюбеневке.
Соборная площадь кипит народом; на огромном ее
просторе снуют взад и вперед пестрые вереницы богомолок; некоторые из них, в ожидании благовестного колокола, расположились на
земле, поближе к полуразрушенному городскому водоему, наполнили водой берестяные бураки и отстегнули запыленные котомки, чтобы вынуть оттуда далеко запрятанные и долгое время береженные медные гроши на свечу и на милостыню.
И старость, и немощи, и беспомощность положения — все, казалось, призывало ее к смерти, как к единственному примиряющему исходу, но в то же время замешивалось и прошлое с его властностью, довольством и
простором, и воспоминания этого прошлого так и впивались в нее, так и притягивали ее к
земле.
Каменные горы
В
землях половецких ты пробил,
Святослава в дальние
просторыДо полков Кобяковых носил.
Так проводил он праздники, потом это стало звать его и в будни — ведь когда человека схватит за сердце море, он сам становится частью его, как сердце — только часть живого человека, и вот, бросив
землю на руки брата, Туба ушел с компанией таких же, как сам он, влюбленных в
простор, — к берегам Сицилии ловить кораллы: трудная, а славная работа, можно утонуть десять раз в день, но зато — сколько видишь удивительного, когда из синих вод тяжело поднимается сеть — полукруг с железными зубцами на краю, и в ней — точно мысли в черепе — движется живое, разнообразных форм и цветов, а среди него — розовые ветви драгоценных кораллов — подарок моря.
Будущее наше рисовалось нам так: вначале на Кавказе, пока мы ознакомимся с местом и людьми, я надену вицмундир и буду служить, потом же на
просторе возьмем себе клок
земли, будем трудиться в поте лица, заведем виноградник, поле и прочее.
Человеку нужно не три аршина
земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на
просторе он мог бы проявить все свойства и особенности своего свободного духа.
Точно прикрытая вуалью, вся природа пряталась за прозрачную матовую дымку, сквозь которую весело смотрела ее красота; туман, что погуще и побелее, неравномерно ложился около копен и кустов или клочьями бродил через дорогу, жался к
земле и как будто старался не заслонять собой
простора.
Солнце — яркое, горячее солнце над прекрасною
землею. Куда ни взглянешь, всюду неожиданная, таинственно-значительная жизнь, всюду блеск, счастье, бодрость и вечная, нетускнеющая красота. Как будто из мрачного подземелья вдруг вышел на весенний
простор, грудь дышит глубоко и свободно. Вспоминается далекое, изжитое детство: тогда вот мир воспринимался в таком свете и чистоте, тогда ощущалась эта таинственная значительность всего, что кругом.
«Топор низом звучал глуше и глуше. Дерево погнулось, послышался треск его в стволе, и, ломая сучья, оно рухнулось макушей на сырую
землю. Звуки топора и шагов затихли… Деревья еще радостнее красовались на новом
просторе своими неподвижными ветвями. Первые лучи солнца пробежали по
земле и небу. Роса, блестя, заиграла на зелени. Сочные листья радостно и спокойно шептались на верхушках, и ветви живых дерев медленно, величаво зашевелились над мертвым поникшим деревом».
«Сумасшедший» Март, этот расторопный делатель страха и бурь, стремительно носился по ее
простору, каждую бледную травинку за волосы пригибал к
земле, задыхался, как загнанный, и целыми охапками, поспешно, бросал ветер в стонущие кипарисы.
Они вышли из дому и через калитку вошли в сад. И на
просторе было темно, а здесь, под липами аллеи, не видно было ничего за шаг. Они шли, словно в подземелье Не видели друг друга, не видели
земли под ногами, ступали, как в бездну. Пахло сухими листьями, полуголые вершины деревьев глухо шумели. Иногда сквозь ветви слабо вспыхивала зарница, и все кругом словно вздрагивало ей в ответ. Сергей молчал.
Это — уход из томящей обстановки Ясной Поляны и бездомовное странничество по степным и лесным
просторам родной
земли.
Смайлевские плужки, которыми старый Шкот хотел научить пришедших с выпаханных полей переселенцев «воздымать» тучные
земли их нового поселения на заволжском
просторе, я видел в пятидесятых годах в пустом каменном сарае села Райского, перешедшего к Александру Шкоту от Ник. Ал. Всеволожского.
В этой необитаемой части замка Гельмст стены обвивали полуувядшие плющи, высовываясь наружу из полуразрушенных окон; совы и филины летали на
просторе и, натыкаясь на огонь факела, который принесли с собой из подземелья русские дружинники, чуть не гасили его и в испуге шлепались на
землю.
В этой необитаемой части замка Гельмст стены обвивали полуувядшие плющи, высовывались наружу из полуразрушенных окон; совы и филины летали на
просторе и, натыкаясь на огонь факела, который принесли с собой из подземелья русские дружинники, чуть не гасили его и в испуге шлепались на
землю.